Иностранные боевики в Сирии

Три вида контрмер могут быть эффективными против вербовки Даиш

Д-р Сэм Муллинз/Европейский центр исследований безопасности им. Джорджа Маршалла, Германия

По состоянию на конец 2015 г. общее число иностранных боевиков, которые отправились в Сирию воевать на стороне Даиш или других террористических групп, превысило 30 тыс. Используя преимущество общей границы с охваченными войной Сирией и Ираком, из соседних стран, таких как Турция, Иордания и Саудовская Аравия, ушло воевать непропорционально большее количество иностранных боевиков.

Поразительно высокая цифра – 6 тыс. боевиков – приходится на отдаленный Тунис, который, таким образом, отправляет на войну в Сирию больше террористов, чем любая другая отдельно взятая страна. В бывших советских республиках, таких как кавказский регион России, Казахстан и Таджикистан, также наблюдается рост числа молодых людей, уезжающих в Сирию, чтобы присоединиться к Даиш. Аналогичную тенденцию можно также наблюдать и среди иммигрантских общин в странах Западной Европы.

Аналитики полагают, что контрмеры, призванные остановить поток иностранных боевиков, так и не были полностью задействованы, хотя точное количество предотвращенных выездов трудно установить из-за режима секретности в этом вопросе. Эти контрмеры делятся на три большие категории в зависимости от того, на каком этапе государство узнает о намерении боевика выехать из страны.

1. ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ

Это чрезвычайно трудная задача, но стратегии противодействия должны стремиться к предотвращению мобилизации иностранных боевиков, прежде чем они начнут действовать. Превентивные меры репрессивного характера в основном сводятся к сдерживанию, раннему вмешательству и недопущению выезда из страны. Следующее поведение человека должно служить сигналом тревоги: хранение или распространение материалов по тематике подготовки террористов, участие в обучении методам террора внутри своей страны, сбор средств на поддержку терроризма, заговор с целью поддержки террористической организации или вступления в нее, а также участие в подготовке террористического акта. Лица, совершающие эти преступления, могут быть наказаны до того, как они уедут из страны. Примером может служить арест молодой пары в августе 2015 г. в Миссисипи, когда они уже собирались садиться в самолет, отправляющийся в Турцию. Предполагают, что у молодых людей было намерение присоединиться к Даиш. Однако для обвинения необходимо иметь достаточно доказательств, и бывает очень трудно доказать в суде, что у человека было первоначальное намерение совершить террористический акт.

Когда применение наказания не представляется возможным, то наиболее распространенной альтернативой становится применение санкций, разрешенных в судебном порядке. Примерами таких санкций могут служить конфискация паспорта или документов, удостоверяющих личность, и ограничение передвижения с применением «сертификатов безопасности» или выдвижение подобных законных требований. Основанием для принятия таких мер, в отличие от доказательств, являются разведданные, и, таким образом, имеют более низкий «порог» применения. Вместе с тем, ограничение индивидуальных свобод без решения суда считается противоречивой практикой. В некоторых случаях это может выглядеть также как наказание семей подозреваемых. Все вместе эти факторы могут вызвать сомнение в легитимности действий государственных органов и привести к еще большей отчужденности незащищенных слоев общества.

AP380027739418_edit
Один из лидеров иностранных боевиков Даиш, чеченец по имени Умар аль-Шишани, по сообщениям был убит в бою около г. Мосул в Ираке в июле 2016 г.  Аccoшиэйteд Пpecc

Возможным решением этих проблем могли бы стать запреты на поездку в Сирию или любую другую страну с целью участия в боевых действиях, даже не устанавливая при этом связь человека с терроризмом. Интуиция нам подсказывает, что это правильное решение. Подобные законы уже существуют в Саудовской Аравии и Голландии, а такая практика применяется и в других странах. Остается только посмотреть, насколько эффективны эти законы окажутся на деле.

Есть и другие варианты: например, сообщение подозреваемым о том, что за ними следят, а также использование цензуры материалов в интернете и запрет экстремистских организаций, которые подозреваются в участии в радикализации населения. В целом, все эти меры страдают одним принципиальным недостатком – они лечат симптомы, а не причину болезни и могут привести к еще большему озлоблению в отношении государства. «Приставание» государства к подозреваемым еще больше утвердит их в негативном восприятии мира и скорее увеличит, а не уменьшит их желание покинуть страну. В то же время, запрещая людям выезжать за пределы страны, можно спровоцировать всплеск негодования внутри страны. И вот здесь более существенную пользу приносит «мягкий» убедительный подход.

В рамках всеобъемлющих мер по «противодействию насильственному экстремизму» (ПНЭ), подходы, основанные на убеждении, прямо или косвенно направлены на снижение привлекательности экстремистских посылов и позволяют более широкое участие неправительственных структур. Косвенные подходы включают в себя проекты помощи и развития, предоставление возможности получить образование или работу у себя в стране или за рубежом. В светских государствах могут предприниматься усилия по наращиванию интеграции мусульманского населения в жизнь остального общества посредством предоставления образования, наставнических услуг и диалога между представителями различных религий. И хотя эти меры вряд ли дадут немедленный эффект, в долгосрочной перспективе они помогут притупить обиды, на которых играют экстремистские вербовщики, и снизить количество потенциальных новобранцев, наиболее податливых радикализации и вербовке.

Прямые методы убеждения включают целый ряд проектов по борьбе с радикализацией, в первую очередь направленные против экстремистов и экстремизма в целом. Примером может служить проект «Канал» в Великобритании, который выявляет людей, легко поддающихся радикализации, а затем в противовес экстремистским убеждениям использует механизмы социальной поддержки этих людей, а также специально адаптированные под аудиторию инициативы, направленные против радикализации.

В режиме онлайн можно также публиковать контрпослания в ответ на рассылки экстремистов. Кампания «Ассакина» в Саудовской Аравии ведет в интернете полемику с экстремистами уже с 2004 г. и достигла определенных успехов, убеждая людей отказаться от насилия. Недавно правительства западных стран, включая США и Великобританию, стали использовать социальные сети для разоблачения экстремистской агитации.

Методы убеждения, реальные или виртуальные, превентивные или наоборот, также могут иметь определенные ограничения и недостатки. Начнем с того, что светские правительства не пользуются большим доверием в вопросах, касающихся религии. Более того, инициативы ПНЭ могут усугубить проблему отчужденности и радикализации определенных групп, пытаясь укрепить в обществе мнение, что мусульмане в западных странах – это «подозрительные общины». Также светским правительствам чрезвычайно трудно разбираться во всех сложных особенностях жизни мусульманского населения в этих странах, особенно при выборе партнеров неправительственных организаций. Более того, почти невозможно оценить результаты превентивного убеждения, поскольку нельзя определить, был ли бы уровень мобилизации иностранных боевиков выше, если бы не было предпринято такое вмешательство. Тем не менее, неспособность противостоять экстремистским посылам была бы равносильна признанию поражения в «войне идей». А в случае победы в этой войне полученные выгоды намного бы перевесили затраты.

2. РЕГУЛИРОВАНИЕ

Для тех, кто ушел из дома и присоединился к воюющим террористам в Сирии или еще где-либо, выбор дальнейших шагов относительно невелик. Основная задача репрессивных мер в том, чтобы подтвердить, что человек действительно участвует в конфликте, а затем собрать насколько возможно полную информацию о его прошлом и о его друзьях, о том, как его завербовали, каким образом он добрался до Сирии, к какой конкретной группировке он присоединился за границей, чем он там занимается и, в конечном итоге, не был ли он убит. Обычно такую информацию трудно собрать, хотя отслеживание аккаунтов экстремистов в социальных сетях может быть отличным началом в этой работе. Собранная информация может иметь несколько применений, например, установление сети вербовщиков и тех, кто помогает завербованным уехать из страны, сбор неоспоримых доказательств для судебного наказания, а также проведение оценки риска и определение вероятного срока возвращения боевика домой, что позволит выработать дальнейшие шаги. Личная информация также может использоваться для выманивания или принуждения боевиков вернуться домой.

На этом этапе можно применять санкции, включая приостановку получения социальных льгот и замораживание финансовых активов, что нарушит механизм финансирования террористической организации. Можно также заставить некоторых боевиков вернуться домой, а другим помешать выехать из страны. Более суровые санкции могут включать отмену права на жительство в стране или лишение человека гражданства, если у него двойное гражданство, что может предотвратить возвращение в страну иностранных боевиков, в настоящее время воюющих за границей. Эти санкции вызывают очень много споров. Неясно, насколько они будут иметь сдерживающий эффект, и, хотя они могут обеспечить защиту населения конкретной страны на короткий период, в долгосрочной перспективе озлобленность, вызванная такими мерами, может привести к росту терроризма внутри страны.

GettyImages-456784898_edit
Члены Даиш стоят возле черного флага террористов на вершине холма в восточной части сирийского города Аин аль-Араб. Террористические группировки вербуют иностранных боевиков для пополнения своих рядов.  AFP/GETTY IMAGES

Методы убеждения, использующиеся с целью регулирования потенциальных угроз, связанных с возвращением домой боевиков, еще до конца не разработаны. Правительства вовлекают сторонников джихада в полемику в режиме онлайн, пытаясь убедить их отказаться от насилия, говоря об ошибках, лицемерии и жестокости таких группировок, как Даиш и «Фронт аль-Нусра». Это обнадеживающее начало. Программа HAYAT в Германии является хорошим примером многообещающего неправительственного подхода. Она предоставляет специализированные консультационные услуги семьям исламистов-экстремистов, чтобы предотвратить их выезд в такие страны как Сирия, или чтобы убедить их отказаться от насилия и вернуться домой. Эта программа сосредоточена на поддержании открытых каналов связи между семьями и отдельными лицами и не допускает осуждающего или конфронтационного подхода, который бы еще больше оттолкнул этих людей друг от друга.

Когда мы говорим об угрозе со стороны иностранных боевиков, то мы имеем дело не только непосредственно с самими подозреваемыми, но также в большой степени и с их семьями и с их общинами. И хотя верно и то, что семьи могут способствовать радикализации, довольно часто они остаются в неведении относительно того, чем занимались близкие им люди до отъезда из страны. Довольно часто именно члены семей первыми извещают власти о возникшей проблеме. Таким образом, приоритетом для властей должны быть поддержка семей и создание доверительных отношений с общинами. Важно не допустить появления чувства озлобления и, как следствие, их возможной дальнейшей радикализации. Крайне необходимо стимулировать сотрудничество и поток информации.

3. СНИЖЕНИЕ УГРОЗЫ

Когда боевики-ветераны возвращаются домой, главная задача состоит в снижении  рисков для страны в которую они вернулись. Для тех стран, в которых участие граждан в боевых действиях за границей является преступлением, вернувшихся боевиков могут ожидать наказания. Например, Иордания очень активно применяет такой закон. Однако это может привести к возникновению недовольства внутри страны. Более того, во многих странах все еще отсутствуют необходимые законы, и возвратившиеся боевики, скорее всего, будут допрошены и отпущены, по крайней мере, на первоначальном этапе. Потом за подозреваемыми может быть установлено наблюдение до тех пор, пока не будет решено, что они не представляют угрозу или наоборот, до тех пор, пока они не начнут совершать действия, квалифицирующиеся как преступление: например, могут начать подстрекать к терроризму или планировать террористический акт. Вот на этом этапе начнется уголовное расследование. У этого подхода есть несколько ограничений. Во-первых, проведение оценки риска не застраховано от ошибки, иными словами, в категории людей, не представляющих угрозу, может оказаться террорист, планирующий нападение. Во-вторых, такая ситуация создает огромную нагрузку на службы безопасности, и может оказаться, что вернувшихся боевиков так много, что органы безопасности не в состоянии вести за всеми эффективное наблюдение. В-третьих, нет единого мнения относительно того, насколько навязчивым должно быть такое наблюдение и как долго оно должно продолжаться. Применение одного только репрессивного подхода недостаточно для того, чтобы снизить уровень риска.

Подход, основанный на убеждении вернувшихся иностранных боевиков, включает программы дерадикализации. Эти программы существуют в различных формах как в мусульманских странах, так и в немусульманских, но только очень немногие из них были созданы специально для дерадикализации вернувшихся домой боевиков-экстремистов. Единственным заметным исключением является программа в Саудовской Аравии, которая исторически состоит из трех отдельных секций для соответствующих групп людей: совершивших преступления внутри страны; тех, кого задержали при попытке уехать воевать в другую страну, или вернувшихся из зон конфликта, таких как Ирак и Йемен; и бывших заключенных Гуантанамо.

Unipath_V6N4_RUS_Foreign-Fighters

И хотя подход каждой страны уникален по своим культурным особенностями, сейчас как раз самое время еще раз рассмотреть программу Саудовской Аравии и особое внимание уделить той ее части, которая касается иностранных боевиков. Имеет смысл объединить это с исследованием инициатив разоружения, демобилизации и реинтеграции вернувшихся боевиков, а также с программами для ветеранов, которые имеются во многих странах мира. Конечная цель подхода, основанного на убеждении, в том, чтобы вернувшиеся домой иностранные боевики воздерживались от подстрекательства к актам насилия или их организации и мирно интегрировались в общество. В зависимости от этого специализированные программы дерадикализации смогут или не смогут играть ведущую роль. Власти должны использовать имеющиеся в стране систему здравоохранения и социальные службы и работать с местными общинами для того, чтобы найти наиболее подходящие решения.

И в заключение необходимо понять, что борьба с рисками, исходящими от иностранных боевиков, зависит от обмена информацией и координации усилий. В этом нас еще раз убедили нападения в Париже в ноябре 2015 г.  Если соответствующие правительственные и неправительственные органы не имеют понятия, кто является потенциальным террористам, то тогда все меры по предотвращению, регулированию и снижению угрозы неизбежно окажутся недостаточными.

Comments are closed.